В этом году Анастасия уже во второй раз приняла участие в этапе Кубка мира по бахам и первом этапе чемпионата России по ралли-рейдам — бахе «Россия — Северный лес» на мотовездеходе в зачете Т3 с ко-драйвером Екатериной Жадановой. Девушки одержали победу в зачете Т3 в обоих соревнованиях, а в абсолюте стали каждый раз третьими, что очень высокий результат. А буквально несколько дней назад Настя, как и остальные российские автогонщики, планировавшие принять участие в Abu Dhabi Desert Challenge, снялась с соревнований, отказавшись подписывать фактически политическое заявление от FIA.
Мы поговорили с Анастасией о ее пути в автоспорт из мотогонок, личных предпочтениях в автоспортивных дисциплинах, планах на будущее и о том, что политику и автоспорт нельзя смешивать.
— Если перечислять все мои травмы, пальцев не хватит: два перелома позвоночника, ключицы, ребер и много другого. Это нормально для мотоциклистов — у них кости расходный материал. Но в какой-то момент ты приходишь к тому, что, наверное, хватит. Я уже и не девочка, что греха таить, 43 года. Но главное заключается в другом: я не из тех людей, кто любит собирать титулы. Два, три — а дальше мне уже неинтересно. Когда понимаешь, что ты это уже можешь, хочется чего-то нового. Я финишировала на «Дакаре»: классно. А что дальше? Когда я призадумалась, Motul предложили: «А давай без механиков?» И знаешь, после финиша в зачете Original чувствуешь, что ты фактически взобрался на Эверест. А выше горы уже нет. Что делать? Опять ехать на «Дакар»? Зачем? Даже мои партнеры мне сказали, что с точки зрения новостей и медиа это уже не интересно. Допустим, проеду я его третий раз: понятно, что в общем зачете победить не смогу, а без растущих результатов мне это тоже не интересно.
И тогда я задумалась о четырех колесах. Сначала, честно, я думала, что это будет какая-то скучища. Но даже несмотря на то, что сначала я села за руль Land Cruiser в Т2, казалось бы, самой неспортивной категории из всех, я подумала, что на самом деле это круто! Машина меня зацепила. А когда позже появилась возможность прокатиться на багги, я поняла, что багги — это моя тема. Во-первых, не так дорого, как прототипы Т1, во-вторых, не хрустальная ваза, как Т2, когда, по сути, забываешь про гонки, потому что машину надо довезти до финиша. А я спортсменка в душе, хочется гонять и получать эмоции, и багги как раз их дает.
Я считаю, что багги находятся максимально близко к мото. Особенно когда ты едешь в открытом багги, и когда вся вот эта грязь летит на тебя. Но, к счастью, сейчас у нас уже нормальный автомобиль: закрытый, с печкой. Все хорошо, все красиво.
Поэтому с приходом автоспорта в мою жизнь у меня появилось второе дыхание. На мотоцикле это всегда было преодоление в первую очередь себя, дороги, обстоятельств — и только потом уже спортивная борьба и результаты. Бороться с мужиками на мотоцикле объективно тяжело, а на машине я поняла, что могу ехать плюс-минус на равных, и физухи столько не требуется, я так не устаю. Это чистый пилотаж — и эмоции, буря адреналина, интерес. Здесь намного больше спортивной борьбы, которой у меня не было раньше.
Но мотоспорт дает отличную базу, и после мотоцикла ты чувствуешь себя в машине, как в компьютерной игре, когда есть бесконечное количество жизней. Помню, как первый раз перевернулась на багги, практически в самом начале, как на него пересела: решила развернуться в поле и сразу крутанулась через крышу. Я была в обычных джинсах, майке, вылезла из машины — и на мне ни царапины! Я подумала — вот это круто. Но все равно для души, конечно, у меня есть мотоцикл. Иногда очень хочется на нем погонять.
Ралли-рейд, особенно на мотоцикле, это такое занятие для интровертов. С виду я довольно общительный человек, но по сути мне очень нравится «быть в домике». И когда едешь одна на мотоцикле, тебя никто не трогает, ты сам с собой разговариваешь. Т. е. это и спортивное состязание, и путешествие. Ты не ездишь по какому-то замкнутому треку, когда уже голова кружится. Вот мне нравится такое: уехать куда-нибудь одной, чтобы меня никто не трогал. Я даже в детстве мечтала быть водителем-дальнобойщиком. Знаешь, есть такие грузовики с огромными хромированными трубами — у меня была игрушка такая. Естественно, водителем грузовика я не стала, но подсознательно выбрала себе похожий путь.
Я начинала в ралли-рейдах в 1999 году. После перерыва села на мотоцикл, занималась мотокроссом, супермото, шоссейно-кольцевыми мотогонками — перепробовала очень многое и в итоге опять вернулась в ралли-рейды. Я понимаю, что для моего характера это идеальный вариант. И единственное, что меня смущало в ралли-рейдах в категории авто, что мне придется мой домик с кем-то делить, кто-то будет сидеть рядом.
Но с Катей мы идеально подошли друг другу Она тоже мотоциклистка, и тоже — «в домике». Наш экипаж сложился очень хорошо, хотя мы во многом отличаемся. Катя любит меньше внимания со стороны. Она прекрасно общается с командой, с теми, кого знает.
Штурман в ралли-рейдах — это творческая работа, в отличие от того же ралли. Штурман должен хорошо ориентироваться, читать карту, дороги, понимать, куда мы двигаемся и направлять пилота. Какой бы ты ни был крутой водитель, если у тебя штурман ни в зуб ногой, ты никуда не приедешь.
У человека может быть много страхов, особенно когда ты один в пустыне — заблудиться, упасть, получить травму, но если о них все время думать, это просто не даст тебе ехать. Поэтому когда ты в гонке, ты об этом стараешься не думать. Хотя бывает, что можно и заблудиться. В 2015 году на моем первом серьезном марафоне «Африка Эко Рейс» во время гонки началась песчаная буря. Следы все замело, опыта у меня фактически не было.
Я куда-то не туда свернула, потеряла дорогу, хотела вернуться — разворачиваюсь, а ветром уже вообще все следы замело, даже мои. Вокруг только песочек и больше никого.
Я начинаю вспоминать, каким курсом ехала. В общем, с помощью каких-то математических вычислений я оттуда выбралась, но в какой-то момент было очень не по себе, честно скажу. Потому что стоишь посреди пустыни и понимаешь, что вокруг тишина. Конечно, у нас стоят приборы, по которым меня в итоге нашли бы, но в такие моменты бывает очень неприятно.
В этом году на бахе «Россия — Северный лес» собрался очень сильный состав, особенно в нашей категории Т3. Смотришь на результаты, когда народ в секундах ехал, и понимаешь, что это все далеко не статисты. Но гонка очень своеобразная. Единственная снежная баха. Для этапа прочищается, грубо говоря, бобслейная трасса, и в отличие от других ралли-рейдов это на 90% пилотская гонка, т. к. пилот едет по этому бобслею, а штурман помогает пилоту не профукать крутые повороты, ямы и другие опасности.
Гонка сложная, потому что требует очень точного пилотирования. На широкой дороге ты всегда можешь ехать плюс-минус метр. Ошибся, проскользил, не попал в поворот — не страшно: проскакал по полю и едешь дальше. Тут такой возможности нет: трасса настолько узкая, что по обеим сторонам от машины остаются считаные сантиметры.
И если ты чуть-чуть не попал, тебя замесит в сугроб, из которого уже не вытащить.
Здесь самое главное — иметь навыки пилотажа по снегу. Наши южные гости, которые приехали и в первый раз увидели снег, были буквально в шоке. Ну а для нас это более понятная субстанция. Мы знаем, что рыхлый снег — это одно, липкий — другое. Когда колея прокапывается до земли, то зацеп возрастает. К тому же когда прорывают до земли, сразу становится лучше видно, куда ехать.
Баха — это такой спринт, а «Северный лес» и вовсе «коротыш». Самый длинный спецучасток был порядка 130 км. А вот, например, «Абу-Даби Дезерт Челлендж» это уже гонка на выносливость: пять дней по барханам по 300-400 км в день в жару 40 градусов — такое себе удовольствие.
Для меня гонки — это всегда праздник. Но при этом все равно как будто сдаешь экзамен.
Когда стартуешь, начинается постоянный нервяк, нутро как будто выворачивает, живот крутит, голова болит, руки трясутся. И это все сохраняется по сей день. Как там говорят актеры — если выходишь на сцену и не чувствуешь волнения, то все, тебе пора завязывать? Так вот здесь то же самое.
Я думаю, и у Петранселя или Аль-Аттии все так же. И ты думаешь: «Блин, побыстрее бы уже финиш. Я не могу это все терпеть». Но когда ты финишируешь и понимаешь, что все, гонка закончилась, говоришь себе: «Ну почему так быстро, елки-палки, это же было так круто!».
И это парадокс. Взять тот же «Дакар»: каждый день встаешь в 4 утра, все еще уставший, не выспавшийся, думаешь: «Господи, как меня все задолбало. Я больше не могу, что бы я еще когда-нибудь!». Но только это заканчивается, уже через день ты думаешь «Как бы поскорее вернуться!»
Что у меня точно в планах, так это проехать весь сезон чемпионата России по ралли-рейдам. Еще планируем пройти «Шелковый путь». К тому же для женских экипажей там нет стартового взноса, и это хорошая экономия. Пока собираем бюджет, потому что мы далеко не богатая команда.
Наша жизнь — это гонки. Куда есть возможность поехать, туда мы и едем. Я хочу участвовать во всем. И в классическом ралли, кстати, тоже хочу. Мы с Сергеем Ременником это как раз обсуждали.
Поэтому как только у меня появляется возможность спустить заработанные деньги, я их спускаю не на сумочки, лабутены, а покупаю ШРУСы, кулаки, пожарки, рамы и так далее. Вот такая вот веселая жизнь.
Все зависит от того, какие у тебя цели, амбиции. Если, образно говоря, ты хочешь до конца жизни ездить в чемпионате России и дальше никаких целей нет, наверно, можно особо сильно не заморачиваться. А если хочется ехать дальше, быстрее и сильнее и как-то совершенствоваться относительно себя самой, то все равно надо много работать — во всех смыслах, и в плане физики тоже.
Сейчас международная история для нас закрыта, и сколько это будет продолжаться, неизвестно. Дай бог, чтобы все быстрее разрешилось, но от нас тут мало что зависит. Так что сейчас мы сосредотачиваемся на внутрироссийских соревнованиях: чемпионате России, «Шелковом пути» — я все же очень надеюсь, что он будет, потому что хочется иметь в сезоне одну большую гонку. Надеюсь, организаторы справятся.
Но у такого поворота есть и свое преимущество: если раньше все наши топовые спортсмены ездили на международные гонки, то сейчас они будут вынуждены обратить внимание на внутренние чемпионаты, и это автоматически поднимет ценность этих соревнований. Т. к. топовые гонщики у нас и в самом деле едут на очень высоком уровне, то их появление на российских гонках поможет подтянуть и остальных. Конкуренция ожидается очень высокой, будет интересно.
В данный момент Анастасия находится в Арабских Эмиратах, куда прилетела в самом начале марта, чтобы заменить за рулем одного из гонщиков. Но из-за общей политической ситуации и требований FIA подписать политизированное заявление, чтобы быть допущенным к гонкам под нейтральным флагом, наши спортсмены сообща решили эту бумагу не подписывать, отказаться от гонки — и Анастасия за руль не села.
«Много факторов, по которым я отказалась подписывать эту бумагу. Спорт и политику нельзя смешивать никоим образом. Но когда МОК и FIA в своих регламентах пишут, что они выступают за единые условия для всех участников, что спорт остается вне политики, и все же сами сваливаются в политику и пытаются заставить человека принять какую-либо сторону, шантажируют его. В моем понимании это неправильно. Я говорю исключительно о спорте.
Эту бумагу читали иностранцы, и многие подходили к нам и говорили, что на нашем месте тоже бы не стали такое подписывать.
Но отношение к россиянам в паддоке в целом нейтрально-нормальное. Я встречала всех своих давних знакомых — никто от меня не отмахивался, как от чумы, все были рады видеть. Но они и сами не понимают, как реагировать, ведь спорт — это спорт, а политика — это политика, и смешивать это никак нельзя. Но, если честно, есть и те, кто ходит и косо поглядывает. А кто-то может и устроить провокацию».