«Сталинца» на них нет! Как освещала запуск «Буханки» УАЗ-450 многотиражка УАЗа

Современному человеку, ежеминутно погруженному в информационную среду, довольно трудно поверить, что несколько десятилетий назад самая обычная заводская газета могла быть влиятельным СМИ: статьи, в ней опубликованные, вызывали большой интерес читателей, а часто и широкий производственный резонанс, по крайней мере в рамках предприятия, где ее выпускали. И все же представим: интернет отключили, мобильный и стационарный телефоны не работают, телевизор сломался, компьютер исчез. И так — у всех.

И вот в отсутствие привычных источников информации человек начинает невольно останавливаться у стендов с газетой «Правда», уточнять, не вышел ли свежий выпуск заводской многотиражки, а в обеденный перерыв бежать в красный уголок, чтобы вместе с товарищами и под присмотром секретаря партячейки прослушать сообщение ТАСС.

Думаете — преувеличиваю? Как бы не так! Через три дня после нападения Германии на СССР, то есть 25 июня 1941 года Совет народных комиссаров выпускает постановление № 1750, которое так и называется: «О сдаче населением радиоприемных и передающих устройств». «Учитывая, что в связи с обстоятельствами военного времени радиоприемники и передатчики могут быть использованы вражескими элементами в целях, направленных на вред Советской власти, Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет: обязать всех без исключения граждан, проживающих на территории СССР и имеющих у себя радиоприемники (ламповые, детекторные и радиолы), в пятидневный срок сдать их органам Наркомата связи по месту жительства». Лица, не сдавшие аппаратуру, подлежали «уголовной ответственности по закону военного времени». Вместе с тем, СНК «разрешил учреждениям, предприятиям, радиоузлам, клубам, ленинским уголкам и другим общественным организациям использование радиоприемных установок исключительно для коллективного слушания радиопередач в строго определенные часы». Впрочем, еще были «тарелки», по которым передавали сводки Совинформбюро, постановления правительства и новости, прошедшие «идеологическое сито».

Даже в годы войны «Сталинец» не только призывал к самоотверженному труду, но и «вскрывал недостатки». К примеру, рабкоры стенгазеты регулярно давали заметки о ценнейшем оборудовании, привезенном из Москвы, да так и оставшемся под открытым небом…

Короче говоря, в такой вот обстановке, с эвакуацией Московского ЗИСа формируется и сам Ульяновский завод имени Сталина, и его заводская многотиражная газета «Сталинец», которая в условиях всеобщих ограничений становится для многих заводчан УльЗИСа едва ли не единственным источником сведений о событиях, происходящих в мире, в стране, и уж точно на самом заводе.

Однако почему мы использовали «Сталинец» при формировании документальной базы для восстановления хронологии разработки моделей УльЗИСа — УАЗа? Дело в том, что статус газеты был вполне себе официальным — «Орган парткома, завкома и дирекции завода». Для молодого читателя самое понятное в этой фразе — «дирекция завода», по современному говоря, «менеджмент». С завкомом тоже все просто — это заводской профсоюзный комитет, якобы защищавший права советских рабочих, а на деле бывший еще одним инструментом влияния на них. Про партком, то есть партийный комитет завода, в двух словах рассказать сложнее, поэтому ограничимся уточнением, что фактическим руководителем СССР был не председатель правительства, а глава коммунистической партии Советского Союза.

Самый ранний типографский номер «Сталинца», сохранившийся в архиве музея УАЗа, — от 16 июля 1942 года. На обороте переплета — дарственная надпись от жены и дочери Марка Сергеевича Ушакова — первого главного редактора заводской многотиражки…

Итак, в типографском виде «Сталинец» начал выходить с июля 1942 года. Живая, яркая, интересная газета стала самой настоящей летописью жизни завода и наполнялась отнюдь не только призывами к изысканию внутренних резервов и самоотверженному труду, итогами социалистического соревнования и успехами молодежных бригад. Множество заметок «Сталинец» публиковал на злобу дня, причем не только по производственным вопросам, но и по бытовым: в заводской столовой обсчитывают, в общежитии не работают репродукторы, с индивидуальных огородов расхищают урожай, магазин № 3 не выполняет постановление Союзнаркомторга по организации дополнительной продажи продуктов беременным женщинам. Имелись в «Сталинце» и «Уголок производственного юмора» с говорящим названием «Наждак», и рубрика «Письма с фронта», и колонка «По следам наших заметок». Кроме того, любой заводчанин мог зайти в редакцию и осветить интересующий его вопрос на страницах заводской многотиражки. Особенно популярны были саморазоблачительные заметки вроде «Почему я не выполняю норму».

Однако для исследователей истории моделей УльЗИСа — УАЗа газета интересна в первую очередь сообщениями о подготовке сборки новых машин. Такие публикации не только расцвечивают повествование яркими производственными эпизодами и дополняют картину, сложившуюся после изучения других источников, но и часто закрывают «документальные бреши». Однако главное, чем характерны публикации «Сталинца», так это… отсутствием вранья. Давайте поясним. Мы тщательно изучили все сохранившиеся в заводском музее УАЗа и в Газетном отделе Российской государственной библиотеки номера «Сталинца» с 1942 по 1958 год. Ни в одном из номеров мы не обнаружили расхождений с информацией других использованных нами источников. Другое дело, что не всякую информацию можно было публиковать. К примеру, газета никогда не писала о срыве сроков по изготовлению опытных образцов той же «Буханки» и неустойке, которую Автотракторное управление Министерства обороны требовало в связи с этим уплатить. В общем, «Сталинец» не говорил всей правды.

Из «Сталинца» заводчане узнавали и о новинках отечественного и зарубежного автомобилестроения. Вот, к примеру, заметки о «рекордном» автомобиле МЗМА и автомобиле-планере…

В конце 1954 года номерной завод № 852 Министерства автомобильного, тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР в рамках мероприятий по возрождению на нем сборки автомобилей получает новое название — Ульяновский автомобильный завод. Из Горького поступает первая партия машинокомплектов ГАЗ-69, о чем в номере «Сталинца» от 1 января 1955 года сообщает замначальника цеха главного конвейера А. Чернов: «В декабре коллектив цеха главного конвейера приступил к сборке автомобилей ГАЗ-69. В цехе еще работали монтажники, устанавливая кран-балки, строители готовили стендовые ямы, энергетики подводили кабели, а мы продолжали подготовку рабочих мест, расставляли людей, учили их. Коллектив вновь созданного цеха сейчас преодолевает большие трудности организационного порядка. Несмотря на трудности, мы настойчиво, не жалея сил, трудимся, собираем автомашины, которое ждет народное хозяйство нашей страны».

Чуть раньше в Ульяновск передают разработку будущей «Буханки». По министерским документам она проходит как «санитарный автомобиль на базе ГАЗ-69», а в объяснительной записке завода по основной деятельности за 1954 год — как «автомобиль с закрытым кузовом», при этом сам кузов обозначен как «вагонного типа». Между тем в 1955 году «Сталинец» о «Буханке» не пишет, хотя завод активно работает над машиной: в марте 1955 года военным сдают технический проект санитарной версии, то есть УАЗ-450А, а чуть позже приступают к проектированию «автомобиля УАЗ-450 для перевозки промышленных и продовольственных товаров». В 1956 году обнаруживаем в имеющихся номерах только одну публикацию — от 12 мая, где вопрос новой машины освещается в рамках «содружества конструкторов и технологов», а сам материал представляет собой выдержки из выступления заместителя главного конструктора Михайлова на собрании партийного и хозяйственного актива завода. Михайлов сокрушается, что технологи не проявляют никакого интереса к разработанному конструкторами УАЗ-450: «такой разнобой затрудняет, замедляет освоение нового автомобиля». Михайлов предлагает ориентироваться на успешный опыт Московского завода малолитражных автомобилей, где при освоении модели «Москвич-402» «применили много прогрессивного в технологии». В то же время на УАЗе «никто в технологическом отделе не занимается вопросами внедрения новой техники — все заняты только текущим производством». Кстати, вот интересная заметка от 16 мая как раз по поводу текущего производства — с «говорящим» названием «Кузова валяются и ржавеют». «С восточной стороны корпуса, где размещаются прессовый и кузовной цеха, в кювете около дороги валяются в беспорядке кузова ГАЗ-69. Найдется ли хороший хозяин, который приберет кузова и сохранит их от порчи?». Оказывается, что и в самом кузовном цехе тоже царил беспорядок: «В проходах между станками в кузовном цехе невозможно пройти. Они завалены кузовами. Обычно в кузовных цехах работают так: кузова с главных кондукторов ставятся на салазки и подаются на конвейерную ленту для окончательной доделки. У нас же делается не так. Сварят на главном кондукторе кузов, его надо поставить на ленту, но нет места, и тогда кузова сбрасываются на пол. Там они и валяются. Когда цех совершенно забивают кузовами, их начинают вытаскивать за ворота. Там они лежат под дождем и ржавеют»…

Редакция «Сталинца» не упускала случая сообщить о возникшей международной напряженности: заголовок «Руки прочь от Египта» говорит сам за себя

В июне 1956 года в подмосковных Бронницах начались межведомственные испытания, для которых УАЗ подготовил три опытных образца «санитарки» УАЗ-450А. Поскольку они были секретными, заводская многотиражка не писала о них, равно как и об их печальных результатах: кузова автомобилей не выдержали нагрузок, и на заводе посчитали необходимым не только пересмотреть сам тип конструкции кузова, но и отказаться от дизайна Владимира Арямова. В начале 1957 года конструкторский отдел вовсю работает над новыми машинами, подготавливая два технических проекта по новым модификациям, и 23 февраля в «Сталинце» появляется большой материал с незамысловатым названием «УАЗ-450». Здесь сообщается о прошедших в прошлом году испытаниях, о том, что «конструкция новой машины “доводится” с учетом выявленных недостатков». 27 февраля 1957 года из передовицы «40-летию Октября — достойную встречу» заводчане узнают, что коллектив УАЗа взял на себя множество обязательств, в том числе — «освоить производство нового автомобиля». Само собой, такие заметки не появлялись просто так. Дело в том, что автомобильное министерство обязало завод начать выпуск «Буханки» с третьего квартала 1957 года. Это задание было заранее обречено на провал, что и показали дальнейшие события.

Как бы то ни было, с мая 1957 года «Сталинец» как из пулемета начинает выстреливать публикациям рубрики «Дневник подготовки производства». Перед тем, в конце апреля, заводчане узнают, что экспериментальный отдел изготовил первый опытный образец в новом (то есть в серийном) дизайне — им стал промтоварный фургон УАЗ-450, а на подходе — еще несколько машин: «санитарка» (УАЗ-450А), «Додик» (грузопассажирская версия УАЗ-450Д) и «пассажирский автобус на 8-10 мест». Здесь же сказано, что «все модификации автомобиля УАЗ-450 для более рационального их использования в различных условиях эксплуатации будут выпускаться в двух вариантах: со всеми ведущими колесами и только с задними». Увы, в серийное производство в первом поколении «Буханки» машины 4х2 так и не пошли.

Очень интересный рисунок «Буханки» сопровождает публикацию от 23 февраля 1957 года. С виду — это серийный УАЗ-450, однако это не так. Ко времени создания серии таких рисунков «живых» машин еще не было — первые образцы в экспериментальном цехе соберут только в апреле 1957 года

Из «дневников» заводчане узнавали, какие заводы помогают УАЗу освоить новую машину. К примеру, по состоянию на 22 мая 1957 года восемь мастер-моделей ждали от ульяновцев на ЗИЛе, еще девять — на Ярославском автомобильном заводе, 12 мастер-моделей — на ГАЗе. На основе этих мастер-моделей указанные предприятия изготавливали формовочные штампы на будущую «Буханку». Писал «дневник» и о трудностях: к установленному сроку не закончен монтаж окрасочной и сушильных камер, инструментальный цех сильно отстает и т. д. По состоянию на 20 мая из 80 холодных штампов, запланированных на этот месяц, изготовлено только 17, а из 105 наименований различного вида приспособлений и десятка литьевых пресс-форм — ни одного.

Летом 1957 года инженеры УАЗА активно разрабатывали и маршруты обходных технологий. С одной стороны, «обходняк» давал в пять-шесть раз большую себестоимость, с другой — позволял в относительно сжатые сроки начать сборку машин. Именно поэтому особое внимание в «Дневниках» уделялось изготовлению деревянных болванов и выдачи их в каркасно-сборочный цех на оковку. Кстати, занимался этим, представьте себе, экспериментальный цех… У литейного цеха были проблемы с выдачей бронзовых заготовок, из-за чего ремонтно-механический цех не укладывался в график выпуска станочного оборудования. Удивительный подход демонстрировал начальник ОТК: «из двух контролеров, работавших на приемке мастер-моделей, оставлен один, и то используется на других работах». В общем, неудивительно, что в конце мая многотиражка фиксирует срыв месячной программы: из 288 деталей, выданных цехам, с различными оговоркам освоено было только 64.

В номере «Сталинца» от 24 апреля 1957 года рядовые сотрудники предприятия впервые увидели фото «живой» машины. Это, конечно, не «автобус», а промтоварный фургон, который вышел на заводские испытания в мае 1957 года именно в такой раскраске

В середине июня «Сталинец» проводит рейд по цехам и выясняет, что «освоением деталей УАЗ-450 занимаются плохо». Эта заметка интересна тем, что редакция начинает указывать виновных, то есть переходом на личности старается повысить ответственность: «начальник отдела технического снабжения т. Свешников не обеспечил монтаж окрасочных камер метлахской плиткой», «начальник литейного цеха т. Комаров сорвал сроки выдачи литья», «главный механик завода т. Сотченко задержал выдачу чертежей для ремонта вертикально-фрезерного станка “Рейнекер”». Жирным шрифтом в этой статье дано предложение: «Автомобиль УАЗ-450 должен сойти с конвейера в третьем квартале». А как же! Это ведь обязательства к 40-летию Великого Октября!

В том же номере даны еще два больших материала: «Наше семейство» с развернутыми техническими данными по машине, и «Там, где будут собираться кузова». Из последней рядовые сотрудники УАЗа узнают, что изготовленные в конце апреля опытные образцы утверждены к производству. Здесь же впервые подробно рассказывается о плачевном состоянии дел в прессовом цехе (нет штампов) и о тех самых обходных технологиях. «Встает вопрос: как же производить сборку кузова, когда нет ни деталей, ни оснастки на эти детали? Мы нашли выход. Сейчас облицовочные и прочие крупногабаритные детали изготовляются обходной технологией — ручной выколоткой с применением универсального оборудования и механизированного инструмента. Выколотка деталей производится на деревянных болванах, получаемых из экспериментального цеха. Применяя этот, правда, вынужденный метод, цех встречает также большие трудности. Передача болванов из экспериментального цеха затягивается, а переданные болваны, на которых изготовили по 3–5 комплектов деталей, имеют значительные отклонения от чертежных размеров. Начальник экспериментального цеха тов. Уткин мало уделяет внимания на восстановление искаженных болванов и не спешит с передачей оставшихся». С этой обходной технологией завод еще хлебнет по полной программе в 1958 году, когда с грехом пополам все же удастся начать штучный выпуск машин: над каждой кузовной деталью, изготовленной на болване, рихтовщики будут трудиться часами, а после этого придется «наплавлять килограммы металла» для сокрытия огрехов.

Эту фотографию очень часто датируют 1958 годом, но это неточно. Дело в том, что в 1958 году только образцы, изготовленные в экспериментальном цехе и предназначенные для выставок, имели переднюю навеску дверей

Чем ближе к осени, тем тональность «дневников подготовки производства» становилась все жестче: затянули! не изготовили! задержали! сорвали! А что делать, когда организация труда хромала на обе ноги? В пролете крупных штампов инструментального цеха работники управления капитального строительства установили мостовой кран, но еще долго не могли запитать его от сети, из-за чего цех с большим отставанием приступил к выпуску крупных штампов… С начала осени интенсивность выпуска «дневников» резко упала: стало окончательно понятно, что завод не начнет выпуск УАЗ-450 не только к 40-летию Великого Октября, но и до Нового года. 25 января 1958 года «Сталинец» публикует примечательную колонку коротких сообщений. Ее заголовки, расположенные один под другим, дают полное представление о состоянии сборки. Выше остальных стоит заголовок «Сборка началась». Казалось бы — наконец-то? Однако под ним идет другой: «Оснастка задерживается». Ниже — «Все сроки сорваны». Последним — «Затягивают строительные и монтажные работы». Собственно, именно верхний заголовок еще в советские времена взяли на вооружение при составлении официальной истории завода, хотя из трех строчек, его составляющих, ясно, что сборка двух автомобилей «заканчивается», а к сборке третьего «только приступили». Спустя еще несколько дней — 29 января — заводская многотиражка повторяет: «сборка двух автомобилей заканчивается, приступили к сборке третьего»…

В общем, история УАЗ-450 таит немало увлекательных эпизодов — одно только изменение навески дверей у серийных автомобилей чего стоит! А ведь до постановки на производство автомобиль уже успевает прожить целую жизнь…