Интервью Drom.ru с Марком Шульжицким. Я девушек не пропускаю…

Интервью со спортсменами — как правило, разговор об их спортивной карьере. Но успехи этих людей обычно и так на виду. Гораздо интереснее узнать, что необходимо человеку для достижения поставленных целей, как он шел к тому, чтобы сделать карьеру, а также, что находится за границами его спортивной жизни.

Если бы мы жили в Америке, историю Марка Шульжицкого обязательно назвали бы воплощением «американской мечты» — настолько быстро и красиво, фактически с нуля, он сумел добиться таких успехов в автоспорте. На самом же деле это результат таланта, честолюбия, работоспособности и упорства. И очень большого везения. Чтобы в России выпрыгнуть из Владивостока сразу в международные серии, нужно чертовски много удачи.

Примерно год назад мы опубликовали интервью с Марком после того как он, будучи выпускником Nissan GT Academy, успел проехать в таких крутых гонках, как 24 часа Дубая, FIA WEC 2013 в Шанхае, 24 часа Ле-Мана, а также 24 часа Спа. Но за прошедшие 11 месяцев событий в жизни Марка реально прибавилось, к тому же он стал первым российским пилотом, принявшим участие в Ле-Мане за рулем прототипа категории LMP1!

В Москве Марк — редкий гость. Его дом и семья в родном Владивостоке, база и тренировки — в Англии, а тут вдруг подвернулся еще один удачный случай: пригласили на московский этап Blancpain Sprint Series — проехать за рулем Nissan GT-R GT3.
И мы тоже решили воспользоваться случаем.

— Марк, твой старт в проекте «Ниссан ГТ Академия» это просто попытка испытать свои силы или ты сразу пошел ва-банк?

— Я убежден в том, что если у тебя есть мечта, если ты действительно этого хочешь, ты стремишься к этому, делаешь все возможное, то хотя бы раз в жизни, хотя бы маленькая, но возможность у тебя появится. Более того, я понимал, что, скорее всего, в моей жизни больше таких шансов не будет. Поэтому я рассчитывал только на победу. И делал все, чтобы ее добиться.

— Это была мечта?

— Да, конечно. С самого детства. Как только я стал соображать, что происходит вокруг меня, я понял, что гонки для меня — это все.

— Твои отец и дед имеют непосредственное отношение к автоспорту…

— Мой дедушка, Николай Алексеевич Шульжицкий, просто великий человек, я много от него взял как от личности, он действительно очень сильный по характеру и многого добился. В молодости он занимался мотокроссом. Потом возглавлял автобазу и таксопарк во Владивостоке. В зрелые годы у него появилась мечта — построить в России первый музей советской техники, и он это сделал.

— Во Владивостоке?

— Да. Он находил технику, сам реставрировал, затем подключил к работе моего отца и много других людей. Он нашел спонсоров, чтобы построить этот музей, и построил. Это был первый в России музей советской техники такого масштаба. Он очень любил технику, и он до сих пор ее любит, и мне привил эту любовь. Когда я был маленький, я все время был вместе с дедушкой и с папой где-то в гаражах и смотрел, как они занимаются реставрацией. И это осталось во мне. Я недавно купил себе старый мотоцикл и восстанавливаю его.

Дедушкин музей существует примерно с первой половины 90-х годов. Он находится во Владивостоке на улице Сахалинской, 2А. Для деда это все очень серьезно, он посвящает ему все свое время и деньги. Это была его мечта, он ее достиг, и меня это поразило. Ведь он никогда не был олигархом, который может взять и построить себе музей. Это очень большой и интересный музей. Всем, кто когда-то поедет во Владивосток, рекомендую посетить.

— Кто тебя подтолкнул именно к автоспорту?

— Отец. Он брал меня маленьким на местные соревнования, и мне все это очень нравилось. Я помню, как в первый раз проехал на карте в семь лет, — это было ужасное чувство. Кажется, мне было очень страшно. И карт был ужасный — очень громкий, но при этом очень слабый. Потом отец сам построил мне карт. Купил мотоцикл Ямаха с двигателем в 50 кубов, снял с него двигатель, поставил на раму, и это был такой карт с коробкой передач, я учился ездить, было здорово. Но вскоре я уперся в некую планку и почувствовал, что дальше вообще никуда не развиваюсь и шансов никаких нет. Мой двоюродный брат Артур до сих пор занимается картингом во Владивостоке, а мы с ним начинали в одно время. А потом я узнал, что Россию включили в проект Nissan GT Academy, и понял, что это шанс. Скажу честно, если бы российская Nissan GT Academy в том году была частью европейской, я никогда в жизни не прошел бы отбор: ребята в Европе в онлайне намного сильнее.

— Как быстро ты понял, что твоя жизнь… изменилась?

— Наверное, после того как выиграл «Академию». Я помню, как после победы мне сказали: «Ты сейчас летишь домой на неделю, потом возвращаешься на три-четыре месяца в Англию». И я понял, что с этого момента все меняется. Тогда я пришел на работу и сказал, что увольняюсь.

— Где ты работал?

— В рыбном порту, занимался оформлением рыбы на экспорт в Азию. Это хорошо оплачиваемая работа, но немного скучная.

— Что было дальше?

— Я был очень рад, но при этом знал, что это только начало. Здесь все просто: ты можешь сказать «Wow», но потом выключить все восторги и работать. Как только расслабишься и начнешь получать удовольствие, все закончится. Гонки — это огромная работа, жесткий прессинг, моральное напряжение, огромная конкуренция. Это совсем не та райская жизнь, как многие представляют.

— Ты часто бываешь дома?

— Да, почти каждый месяц приезжаю. Зимой я почти все время дома.

— У тебя девушка есть?

— У меня была девушка, но сейчас непонятная ситуация… Так что — нету.

— Ты сильно изменился за это время?

— У меня изменился подход к делу. Я стал более целеустремленным, дальше вижу свою цель.

— И что это за цель?

— Честно? Я хочу выиграть Ле-Ман. В идеале, конечно, в категории LMP1.

— Есть гонки, где участвует один пилот, а есть, где в экипаже три-четыре пилота. Что для тебя проще?

— На самом деле у меня было немного опыта ездить одному. В гонках эндуранс всегда от двух до четырех пилотов в экипаже, и ты за свою смену должен сделать максимум того, что можешь, и даже больше. И вышестоящие боссы все это видят. Они следят за всем, что происходит в команде, и знают, кто, что и как делает. К тому же в команде тебе необходимо находить общий язык с другими пилотами.

— Важно ставить одну большую цель и к ней идти или разбивать путь на периоды?

— Я считаю, нужно разбивать задачу на более мелкие и ставить себе временные рамки в реализации. Если укладываешься в эти рамки, значит, все делаешь правильно.

— Зрители — важная составляющая в автоспорте?

— Мне кажется, чуть ли не самая главная. Потому что это все существует для зрителей, для каждого болельщика. Я, например, безумно горжусь тем, что спустя три года выступал в Москве. Это была моя первая российская гонка. Раньше я завидовал европейцам, когда мы приезжали на их родину и к ним приходили их друзья, родственники, фанаты, с которыми они общались. Я был обделен этим. А сейчас, думаю, все изменится.

— Есть ли у тебя идеальная гонка, в которой ты хотел бы принять участие?

— Я был в Америке, но хочу там именно погонять, может быть, в соревновании на выносливость. Например, проехать 12 часов Себринга или Дайтону. Если говорить о трассе, то моя заветная мечта — это Сузука. Я люблю эту трассу с детства и помню ее из виртуальных гонок. Она очень тяжелая и технически сложная, но мне очень хочется там проехать.

— Фактически прошло три года с тех пор, как ты выиграл в Nissan GT Academy, и вот ты оказался уже за рулем прототипа LMP1, то есть, наверное, самой крутой тачки из всех гоночных. Как быстро ты адаптировался?

— Быстро. И поэтому я там, где я есть. Потому что это очень важно в автоспорте — быстро привыкать к изменившейся ситуации и обстоятельствам. Конечно, бывает, когда что-то не получается, но таких моментов у меня мало, поэтому ко мне есть доверие со стороны руководства Ниссан. Иногда довольно сложно пересаживаться с прототипов обратно в кузов. А вот с кузова в прототип — намного проще.

— На какой машине ты ездишь в обычной жизни?

— У меня уже три года автомобили исключительно от компании Ниссан. Сейчас Juke Nismo RS, до этого — Nissan Qashqai. Оба очень разные, сравнивать их нельзя, но оба мне очень нравятся. Вообще мне не особо нравится ездить по городу. Меня напрягает трафик, пробки. Я получаю больше удовольствия, когда меня кто-то везет. Особенно в Москве или Лондоне.

— Наверное, после Владивостока в Лондоне ездить удобнее, ведь там тоже праворукие автомобили?

— В этом плане да. А так мне все равно, на чем ездить. Единственное, иногда проблемы возникают, когда ты подъезжаешь к какому-нибудь ларьку, который стоит возле дороги, но не с той стороны.

— У тебя были городские аварии?

— Когда-то давно да, было. Один раз я ехал на машине, у меня была Mazda MX5, засмотрелся на одну прекрасную девушку и «догнал» машину впереди. Этот момент я никогда в жизни не забуду.

— Больше ты на девушек не смотришь, когда за рулем?

— Нет, смотрю. Я не могу их пропустить, просто сейчас у меня очень хорошо развито периферийное зрение.

— Как ты представляешь себе свою жизнь через десять лет? Или через 20?

— Идеально бы, как сейчас. Но я допускаю, что наступит момент, когда я захочу заниматься чем-то другим. Может быть, семьей или чем-то еще, но сегодня я хочу только гонок!