Почувствуйте разницу
Так получилось, что я был причастен к реализации этой акции — пришел работать в дилерский центр в 2010 году, как раз во время разворачивания программы утилизации. Сначала трудился автослесарем, потом в соседнем автосалоне — менеджером по продажам. Видел весь процесс «утилизации» изнутри.
Как раз в тот момент у меня был первый автомобиль — ижевский «Москвич-412» цвета «сафари». Он ничего не стоил на рынке и наверняка машину бы просто пришлось отправить на свалку, если бы ей не выпал шанс стать участницей государственной программы обновления российского автопарка.
Программа была призвана оживить авторынок и помочь владельцам автомобилей возрастом более десяти лет обзавестись новой машиной. В 2009 году весь мир штормило от экономического кризиса. Россия не была исключением, правительство предпринимало меры для стабилизации автопрома. Продажи новых автомобилей рухнули почти вдвое: с 2 928 054 машин в 2008 году до 1 465 925 штук в 2009-м. В автопарке страны тогда было много машин старше 30 лет, даже не столько на дорогах, сколько повсеместных «заброшек» во всяких укромных местах: гаражах, дворах и на парковках.
Правительство РФ приняло очень достойное, можно сказать, социально ориентированное решение — помочь россиянам выгодно избавиться от рухляди и оживить авторынок, выдавая сертификат на 50 000 рублей (150 000 современных рублей согласно официальному калькулятору инфляции) тем, кто будет сдавать свой старый автомобиль и покупать новый.
Программа действовала с 1 января по 31 декабря 2010 года, а затем была продлена до 31 декабря 2011 года.
Автомобилисты сначала встретили государственную щедрость настороженно, даже дискутировали на тему — в чем тут подвох. Когда выяснилось, что все это «во имя и во благо Человека», появился даже ажиотаж — владельцы автомобильной рухляди стали выстраиваться в автосалоны в очередь в надежде сдать свой старый автомобиль в зачет покупки нового.
Оперативно отреагировал на повышение спроса и АВТОВАЗ — поднял цены на модельный ряд в среднем на 20 тысяч рублей. Но на востребованность новых автомобилей это никак не повлияло.
Взамен сдаваемого автомобиля тогда давали скидку на покупку нового, но обязательно произведенного в России (был специальный перечень таких машин). Согласно статистике, в четырех случаях из пяти это были автомобили АВТОВАЗа, далее по популярности следовали бюджетные модели Renault. Правительство РФ на реализацию этой программы направило солидные на тот момент 16 млрд рублей. Это позволило оживить авторынок, на некоторые машины даже образовалась очередь в несколько месяцев.
Как это было
Как сотрудник дилерского центра, я видел, что участники программы делились на две социальные группы.
Первая и более многочисленная — пенсионеры. Зачастую пожилые люди приходили в дилерский центр парами, смотрелось это трогательно. Общаясь со мной, они всегда робко, даже с чувством какой-то внутренней вины уточняли про программу при оформлении и на протяжении всей сделки, словно не верили, что возможна такая щедрость от государства. Еще бы! Ведь на тот момент классический ВАЗ-2107 оценивался в 180 тысяч рублей. Если вычесть сумму за сданный автомобиль по утилизации, то новый автомобиль они получали всего-то за 130 тысяч!
Заслуженные люди с искренним интересом и упованием выбирали новую машину. Долго стояли и наслаждались моментом при выдаче. Всегда искренне хотелось им помочь и оформить сделку максимально быстро и комфортно. Видимо, за это мне часто дарили подарки: мед, конфеты, коньяк. Один раз подарили валенки! Машины они сдавали, как правило, в прекрасном, почти музейном состоянии. И брали точно такие же, но новые — в основном тольяттинскую классику. Хотя, если честно, на тот момент качество новых «Жигулей» было отвратительное, но выбора у пенсионеров особо не имелось, на более дорогие модели денег у них не было.
Иногда в качестве сопровождения приходили сердобольные родственники — суетились, ухаживали, боялись, что дедушка передумает. В этих случаях, скорее всего, новая машина этим родственникам и доставалась.
Особенно мне запомнился один случай. Пришел к нам дедушка, родившийся в 1934 году (я выяснил это уже при оформлении документов), то есть в возрасте 76 лет. Он сварливо, даже с презрением выбирал новый автомобиль — Ладу Калину. Больше суетился его зять, который прямо светился от предвкушения выгодной сделки. На следующий день, когда они сдавали старую машину — белую «копейку», — я был поражен: машина приехала своим ходом, за рулем был сам дедушка, состояние автомобиля — как с конвейера, всего 30 тысяч километров пробега.
Настал момент передачи ключей. Дедушка вышел из машины, он был задумчив и расстроен. Подошел ко мне, сжал ключи в руках, подумал и… сказал, что передумал. Сел в машину, развернулся и уехал под гневную ругань зятя, который, видимо, так и не получил скидку на новую Калину. К счастью, документы еще не оформили, поэтому сделку быстро свернули.
За дедушку я искренне порадовался — такую машину под пресс отдавать было кощунственно.
Второй тип клиентов — молодежь, вчерашние студенты. Обычно они за гроши покупали свои первые автомобили — старые «Жигули», «Москвичи» или «Волги», а спустя год-два приезжали к нам в автосалон сдавать их и покупать новые — в основном «четырки» или «пятнашки», которые стоили тогда 200 000–270 000 рублей (то есть экономили на покупке четверть цены). И обязательно заказывали дополнительно тонировку и «музыку».
Как правило, сдавали они машины в абсолютно убитом виде — некомплектные, изрядно потрепанные жизнью и городскими дорогами. Что объяснимо — ведь именно на них молодежь училась водить и набиралась опыта.
Один такой студент сдал нам «Волгу» ГАЗ-31029 — и купил некомплектную Калину Спорт, которая не могла продаться полгода. Заявил, что сам доработает автомобиль и будет зарабатывать на нем развозкой пиццы. Что выглядело странным — на тот момент машина была топовой моделью АВТОВАЗа и стоила 380 000 рублей.
Как работал механизм утилизации
Для клиента алгоритм утилизации был довольно простым.
Первое. Человек приходит в автосалон, выбирает новый автомобиль, заявляет, что хочет участвовать в Госпрограмме и оставляет предоплату — 3000 рублей. Механизм запущен.
Второе. Привозит (даже на буксире — главное, чтобы были колеса и они крутились) свой старый автомобиль. Поначалу машины до дилера в основном добирались своим ходом, но на второй год действия программы этот поток иссяк и люди везли откровенный хлам, что прибавляло нам работы при последующей загрузке на автовозы.
Сотрудники дилерского центра проверяли комплектность машины: наличие всех агрегатов, стекол, салона, колес, аккумулятора и, конечно, документов. Владелец должен был владеть машиной не менее года, это было важное условие для участия в госпрограмме.
Некоторые клиенты пытались хитрить — привозили некомплектные автомобили, снимали что-то ценное. Чаще всего отсутствовал аккумулятор или запасное колесо. Бывали случаи, когда доставляли только кузов — без двигателя и коробки. Тогда приходилось останавливать процедуру и говорить о невозможности такой сделки. Обычно через пару часов все уже было в машине (даже снятый двигатель умудрялись на место воткнуть).
Третье. Если машина была комплектной, владелец откручивал номера и ехал в РЭО ГИБДД для снятия с учета и получения нужных документов для участия в программе утилизации. Это работало четко, проволочек тут не было.
Четвертое. С документами о снятии с учета клиент возвращался в салон, а мы тем временем оформляли сертификат на сайте Минпромторга — на утилизацию и покупку нового автомобиля. Сертификат был именной и регистрировался на конкретного человека. С этим все было строго, без права на ошибку. Как правило, сертификаты выписывал кто-то из руководства дилерского центра.
Пятое. Клиент оплачивал покупку за вычетом «утилизационной скидки» (50 000 рублей) и уезжал на новеньком автомобиле.
В среднем весь процесс был несложный, занимал от двух до пяти дней — в зависимости от того, насколько быстро клиент снимал автомобиль с учета и получал одобрение на кредит (когда это было необходимо). Была пара случаев, когда покупатели укладывались даже за день: утром вносили предоплату, а вечером уже забирали машину.
Старые автомобили складировали на специальной, запираемой на замок площадке рядом с дилерским центром. Допуск туда ограничили после того, как у нескольких машин пропали аккумуляторы и хромированные детали. Когда площадка заполнялась, приезжал автовоз — и забирал машины на реальную утилизацию (то есть на металлолом). Был договор с фирмой, которая занималась переработкой. Что именно происходило с машинами и правда ли их подвергали тщательной утилизации — неизвестно. Видел только несколько экземпляров, стоявших на разбор в одном из пунктов приема металлолома.
Все эти «Копейки», «Москвичи» и «Волги», которые были близки к музейному состоянию и с которыми со слезами прощались их хозяева, на автовоз грузились методом тарана. Выбирали автомобиль потяжелее и на ходу (в основном «Волгу»), он ударом сзади и волоком затаскивал другие на автовоз. Вот такой варварский метод в отсутствие специальных средств погрузки. В результате сильно страдали кузов, бамперы, фары. Поначалу я чувствовал себя виноватым перед бывшими владельцами. Казалось, собственными руками уничтожаю чью то собственность, пусть и бывшую. Но постепенно стал относиться к этому проще.
Были и автомобили в очень достойном состоянии, особенно в начале программы. До сих пор вспоминаю «Москвич»-2141 цвета «Зеленая липа», который имел характерный для тех лет бежевый салон, уфимский двигатель и выдвигающуюся антенну на крыле. Пробег — 25 000 км. К сожалению, нам привезли его уже без номеров, после снятия с учета, со всеми оформленными документами для утилизации. С удовольствием бы за 50 тысяч рублей вырвал его из лап утилизации, но было слишком поздно.
Вокруг таких достойных вариантов со временем выстроились предприимчивые схемы. Перекупщики у ворот автосалона караулили такие машины и выкупали их за 50 тысяч рублей наличными. Мы особо в эту схему не вмешивались, так как тут все были в выигрыше. Клиент — быстро получал сумму скидки, автосалон — без лишней волокиты нового клиента и продажу, а перекупщик — хороший вариант для себя или перепродажи.
Собственно, и сам под закат программы утилизации таким образом приобрел ранний (1990 года) ВАЗ-2109 цвета «Рубин» с пробегом 40 тысяч км. Короткое крыло и светло-серый салон смотрелись эффектно. Выцепил у дедушки еще до оформления документов вишневую «девятку» в хорошем внешнем сохране и достойном техсостоянии. Продавец тут же уехал на новеньком ВАЗ-2107. Причем последнем — так получилось, что «классики» завод нам больше не поставлял. Сомнительный выбор, конечно: зачем менять отличную машину, которая конструктивно современнее, комфортнее и качественнее, на ту, которая объективно хуже во всех отношениях.
На «девятке» покатался пару месяцев и продал с небольшой наценкой: на Дроме объявление провисело всего три часа. Это был, наверное, самый быстро проданный мной автомобиль.
Выше я писал, что тогда ездил и на «Москвиче»-412. Который к тому моменту уже многое повидал: столкновение с препятствием, капитальный ремонт двигателя силами студентов, разграбление во дворе с битьем стекол. Потихоньку приходило понимание, что использовать такую машину в качестве повседневной сложно, да и заработок уже позволял рассчитывать на что-то посолиднее. Так что сам сдал «Москвич» в утилизацию и купил новую белую Калину в кузове универсал. Машина с честью отработала пару лет и была продана «по знакомству».
Когда в конце 2011 года госпрограмму свернули, еще долго в дилерский центр захаживали владельцы старых машин и просили их принять. Некоторые даже не верили, что программа больше не действует и писали жалобы во всякие инстанции. Но — увы. Сейчас слово «утилизация» и вовсе изменило эмоциональный смысл: не выгодная скидка, а поборы в сотни тысяч, а то и миллионы рублей.
