Давайте сначала разберемся, кто такой гоночный инженер Формулы 1 и чем он занимается?
В Формуле 1 гоночный инженер исполняет связующую роль между гонщиком и командой во время гоночных сессий — будь то практика, квалификация или гонка. Во время заездов он находится на питволе, наблюдает за происходящим с помощью мониторов и телеметрии и передает сообщения от гонщика команде и наоборот. Гоночный инженер это, можно сказать, доверенное лицо пилота, хорошо понимающий его самого и его предпочтения, знающий его требования, специфику управления автомобилем, навыки, сильные и слабые стороны.
Гоночный инженер советует внести коррективы в работу автомобиля, а также помогает гонщику принимать правильные решения, подсказывает недостающую информацию и даже помогает сохранять мотивацию на протяжении всей гонки. После каждой сессии гоночный инженер просматривает комментарии пилотов вместе с соответствующими данными, чтобы определить, какие улучшения они могут внести в машину или работу команды в будущих гонках.
Гоночный инженер — это не столько профессия, сколько призвание. Высококлассные гоночные инженеры ценятся на вес золота, их берегут, а контракты составляют так, чтобы у них не было возможности последовать за своим гонщиком в другую команду, если тот вдруг соберется уходить. На этом поприще люди работают десятилетиями, воспитывая и выращивая чемпионов. Это педагог, консультант, специалист и товарищ в одном лице.
Одна из важнейших характеристик отношений между пилотом и его гоночным инженером — доверие. Оно означает, что вместе они не только продуктивно проведут многие гонки, но и то, что они смогут помочь команде найти правильный путь развития, добьются успеха, возможно, побед и даже титулов.
Одним из наиболее известных сотрудничеств между гонщиком и его инженером является совместная работа на протяжении многих лет Льюиса Хэмилтона и Питера Боннингтона, больше известного как Боно.
Однако после перехода Льюиса в Ferrari это сотрудничество завершилось. Хэмилтон получил нового инженера — Риккардо Адами, с огромным опытом в Ferrari, где он ранее работал с Себастьяном Феттелем и Карлосом Сайнсом. А Боно теперь воспитывает нового будущего чемпиона — он взял шефство над молодым итальянцем Андреа Кими Антонелли.
Не менее известной является и еще одна пара — Шарль Леклер и Брайан Боцци, но чаще всего в трансляции попадают Макс Ферстаппен и Джанпьеро Ламбьязе, известный как GP (ДжиПи). Стиль их общения нельзя назвать деловым или бесстрастным. Кристиан Хорнер какое-то время тому назад охарактеризовал их отношения как у «давно женатой пары»: они могут ссориться, грубить друг другу, но тем не менее их союз — один из самых эффективных в пелотоне.
Роль гоночного инженера Ландо Норриса исполняет Уилл Джозеф. Британец говорит, что их взаимоотношения нельзя сравнить с семейными: их отличает более деловой стиль общения.
«Мы пока не зашли так далеко. По радио мы стараемся не препираться друг с другом — это лучше делать по секрету. Я часто говорю что-то, что Ландо не нравится, но нам не обязательно обсуждать это публично».
Уилл Джозеф работает с Ландо Норрисом с момента дебюта Норриса в Формуле 1 в 2019 году в Австралии, а впервые познакомились на тестах перед стартом того сезона. С тех пор они провели вместе 134 Гран-при, и каждый раз в наушнике Ландо звучит голос Уилла Джозефа.
Джозеф является выпускником Кембриджского университета, где он получил степень магистра технических наук в области аэротермальной и аэрокосмической инженерии. С самого своего первого дня в Формуле 1 (2006 год) он работает в McLaren, где сначала занимался разработкой подвески, потом стал инженером-сборщиком, а затем перешел работать в отдел гоночных симуляций.
С 2012 года он перешел в ту часть команды, что работает непосредственно на трассе, став инженером по производительности сначала у Хэмилтона, затем у Переса, Магнуссена и наконец у Алонсо. В октябре 2017-го Джозеф стал гоночным инженером Алонсо, а затем и Ландо Норриса. В 2024 году он дополнительно стал исполнять обязанности руководителя отдела гоночной инженерии, и в его ведении сейчас все аспекты гоночных задач.
Сам Джозеф вспоминает годы, проведенные с Алонсо, и говорит, что они сослужили ему хорошую службу, когда дело дошло до работы с тогдашним новичком Ландо Норрисом.
«Фернандо был моим первым пилотом в качестве гоночного инженера, и в тот момент уже был чемпионом мира. Он уже тогда был фантастическим гонщиком. Для меня как для начинающего гоночного инженера было невероятно полезно начинать работу с человеком, обладающим таким опытом. Я мог извлечь из этого гораздо больше пользы, чем он от работы со мной».
«Наши отношения с Фернандо начались, когда я еще был его инженером по производительности, затем “вырос” до гоночного инженера. Как я уже говорил, опыт, который я получал при работе с Фернандо, помог мне значительно совершенствоваться, когда я готовился к работе с другим пилотом. Затем я смог передать эти знания и навыки Ландо, который был новичком и нуждался во всем моем опыте. С ним я стал лидером, тогда как раньше все было наоборот».
Интересно, что в 2016 году между Алонсо и Джозефом перед камерой произошел случай, который едва не стоил Джозефу карьеры. Во время Гран-при Малайзии гоночного инженера Алонсо Марка Темпла заменили Уиллом Джозефом, который на тот момент был инженером по производительности. Из-за проблем с силовой установкой Алонсо был последним, и между Алонсо и Джозефом состоялся короткий разговор. После разговора Джозеф протянул Алонсо руку для рукопожатия, а испанец это проигнорировал, отвернулся и ушел.
Этот момент вызвал настоящий переполох внутри команды. Алонсо позже рассказывал, что все потом присылали ему это видео с комментариями, что Джозеф «не готов к роли гоночного инженера и должен остаться инженером по производительности, потому что Фернандо не пожимает ему руку».
Вряд ли мы узнаем, что было на самом деле, но сам Алонсо рассказал, что не увидел протянутой руки, т. к. уже смотрел в другую сторону.
По словам самого Джозефа, гоночный инженер — это «дирижер оркестра». В интервью для New York Times он сказал: «Они несут основную ответственность за автомобиль. Под их началом работают другие инженеры, и вы пытаетесь заставить каждого инженера выжать максимум из вашего гонщика и автомобиля».
«Гоночный инженер отвечает за настройку машины, планы заезда, использование шин, за все коммуникации с гонщиком, за все административные вопросы, связанные с работой гонщика, за рабочие дни на заводе, за время, которое мы проводим на трассе», — список можно продолжать и продолжать.
Уилл Джозеф вспоминает, как он сидел в пабе в Гилфорде, когда McLaren выиграла свой последний титул в личном зачете Формулы 1 в 2008 году с Льюисом Хэмилтоном. Сейчас он, 17 лет спустя, помогает на этом пути другому британцу — Ландо Норрису.
В прошлом сезоне у Норриса был хороший шанс добиться этого, хотя, справедливости ради, после того как Макс Ферстаппен выиграл четыре из первых пяти Гран-при, это было непросто. Даже с учетом проблем, связанных с прошлогодней машиной Red Bull RB20, Ферстаппен все равно сумел опередить Норриса в личном зачете и взять свой четвертый титул.
Что же касается Ландо, то ему пришлось довольствоваться тем, что он помог McLaren выиграть первый с 1998 года Кубок конструкторов. Это, конечно, приятно, но в Формуле 1 гонщик всегда стремится к личному титулу.
Джозеф рассказал, какие трансформации прошел за шесть лет Ландо Норрис на пути к своему титулу вице-чемпиона. По его словам, Норрис из начала 2019 года во многом сильно отличается от Норриса сегодня. На это, в том числе, был нацелен и поступательный план совместной работы.
«Огромные изменения произошли как в нем самом, так и в том, как теперь мы как команда с ним работаем. Когда он пришел в McLaren, то был абсолютным новичком; мы разработали глобальный план развития, который, по нашему мнению, содержал все аспекты развития и в итоге должен был привести нас всех к главной цели. Конечно, этот план корректировался и менялся из года в год».
«Основная задача на первый год — правильно усвоить все основы гоночного мастерства. Вы должны быть уверены, что знаете правила, чтобы свести к минимуму любые ошибки. В этот период гонщику не нужно беспокоиться о настройках машины и других деталях, потому что обо всем этом могу позаботиться я».
«Затем, со временем, пилот становится более осведомленным о технических моментах, теперь он уже намного лучше ориентируется в машине, к нему приходит понимание настроек и других технических аспектов. Теперь он уже может предъявлять нам определенные требования, в то время как раньше нам приходилось быть более требовательными к нему».
«К каждому гонщику нужно относиться иначе: то, как вы взаимодействуете с одним пилотом, сильно отличается от взаимодействия с другим. Это самое главное в работе гоночного инженера. У каждого гонщика свои предпочтения по настройкам машины, в понимании баланса, так что разный подход — это то, что помогает “выжимать” максимум из каждого спортсмена».
В свою очередь Ландо Норрис сказал, что для него одним из важнейших условий его развития является ощущение стабильности команды вокруг него. «Это то, чего я хочу и в чем нуждаюсь, и что я всегда буду стараться обеспечить в будущем», — сказал Норрис. — «Это касается и нашего взаимного доверия».
Взаимное доверие между гонщиком и его гоночным инженером является важнейшим аспектом отношений. Без этого коммуникация будет нарушена, что в целом нанесет ущерб команде. И Джозеф, и Норрис научились безоговорочно доверять друг другу.
«Есть вещи, которые мы говорим или делаем только внутри нашей небольшой группы, и Ландо знает, что если что-то будет не так, если мы будем им недовольны, если он сделал что-то неправильно, то мы ему обязательно скажем об этом. И наоборот: если он будет недоволен нами, то тоже это выскажет».
По словам Уилла Джозефа, из-за постоянных трансляций обмена радиосообщений между пилотом и его инженером приходится сильно фильтровать то, что нужно произнести по радио.
«В наших реалиях, когда все, что говорится по радио, передается в эфир, приходится быть внимательнее с тем, что говоришь. Но и в этом случае некоторые вещи звучат не всегда так, как то, что ты в них вкладываешь».
«Есть хороший пример, когда Ландо сказал мне что-то по радио, и я подумал: "Это звучит довольно скверно", но мы не особо беспокоимся о том, как все будет воспринято по радио, потому что мы знаем, что доверяем друг другу и всегда можем все обсудить после гонки». «Например, мы можем уточнить, кто и что имел в виду, почему был не согласен или почему не последовал совету и поступил наоборот. Частью этого общения является в том числе взаимодействие между мной и другими инженерами, так что мы всегда можем отмотать назад, проверить данные и сказать: окей, мы обсуждали вот это, а здесь все по-другому».
«Это невероятно важно, когда вы строите отношения на подобном доверии, так как оно позволяет нам не конфликтовать, а взаимодействовать и проявлять терпение, а иногда даже смирение, чтобы сказать: “Мы просто пытаемся добиться наилучшего, и именно так мы добиваемся большего успеха"».
«Доверие было основополагающим элементом в наших отношениях, и благодаря этому мы вместе с Ландо развиваемся и растем. Он взрослеет, приобретает больше опыта в обращении с машиной, шинами и трассами, и мы приобретаем этот же опыт».
Однако их радиопереговоры не всегда были взвешенными и спокойными, как сейчас. В начале совместной работы Норрис позволял себе крайне несдержанные высказывания вроде тех, что звучали по радио во время Гран-при Италии 2019 года или позже, уже в 2020 году. Вероятно, что-то подобное и имел в виду Джозеф, когда упоминал «скверные переговоры»: «Прекрати, черт возьми, разговаривать со мной, когда я пытаюсь гоняться!».
А вот в Турции 2020, в Истанбул-парке во время второй практики Уилл решил прямо в эфире поздравить Ландо с днем рождения. «Здесь нет никого, кто мог бы спеть со мной тебе “Happy Birthday”, так что я просто хочу поздравить тебя с днем рождения, приятель», — сказал Джозеф. На что Норрис ответил: «Спасибо, конечно. Ценю это. А на самом деле ты можешь это спеть?».
Джозеф тогда включил заднюю, свалив все на предстоящий пит-стоп: «Мы сейчас проводим пит-стоп. Так что я не могу. Извини». Норрис тогда в ответ довольно громко рассмеялся.
При этом Уилл Джозеф отмечает, что они с Ландо уверены, что их отношения не должны выходить за уровень профессиональных и распространяться на события за пределами гоночной трассы.
«Я бы, конечно, сказал, что мы друзья, что у нас очень прочные отношения, но мы не лучшие друзья. Я не думаю, что нам требуется ими быть, и люди не должны ожидать, что мы ими будем. Пишу ли я ему смс в середине недели на разные темы? Нет. Я думаю, что работа гоночного инженера заключается в том, чтобы поддерживать взрослые отношения с коллегой, потому что, в конце концов, Ландо — мой друг, но он также и коллега. Наличие таких прочных отношений означает, что, если есть что-то, что нужно сделать, я могу откровенно ему об этом сказать. И, естественно, наоборот».
Джозеф считает, что теперь, когда между ними наладились прочные отношения, McLaren в прошлом сезоне взяли Кубок конструкторов, а новая машина обладает одними из лучших характеристик среди всех команд, у Норриса есть все, что требуется, чтобы стать чемпионом мира.
«Каждый гонщик находится на пути постоянного совершенствования, в том числе и Ландо. Да, сейчас темп его развития снижается — но это потому, что он уже достиг очень многого, и теперь дальнейший профессиональный рост связан с поиском мелочей, а не крупного. Но всегда есть вещи, которые мы можем сделать лучше: это касается как возможностей, связанных с управлением автомобилем, так и того, как мы используем информацию для настройки машины или работаем над стратегией и ходом гонки».
«Но я думаю, что он продемонстрировал, что способен стать чемпионом мира, и все дело в том, чтобы собрать все воедино. Чтобы это произошло, все должно совпасть».
Андреа Стелла, руководитель команды McLaren, также отметил некоторые особенности работы Уилла Джозефа с Ландо Норрисом. По его словам, для Ландо было важно иметь гоночного инженера, который бы не всегда говорил: «Да, ты прав».
Стелла считает, что дополнительным преимуществом Джозефа является его увлечение полетами на вертолете. Это сыграло определенную роль в компетентности Джозефа как гоночного инженера, особенно с точки зрения коммуникации и понимания всех процедур.
По словам Стеллы, Джозеф не просто стал «источником вдохновения» для Норриса, но и сыграл важную роль в прошлогодней победе в Кубке конструкторов. «Его роль чрезвычайно важна. Ведь в прошлом году команда McLaren впервые за 26 лет выиграла этот титул!».
В интервью использованы материалы из изданий RN365, the New York Times, F1.com, Goodwood.com, Motorsport-total.
