— А еще мы хотим памятник ЗиСу восстановить. Помните, в конце заводской аллеи на постаменте стоял грузовик времен войны? Столб с чеканным оформлением там, кстати, сохранился. А вот машины больше нет. Мы закажем его цельнолитую копию, из чугуна или латуни. Это не так дорого, от 5 до 10 миллионов.
Мы идем с Олегом Абрамовым по бывшей территории ЗиЛа, от второй проходной вглубь, туда, где нет глянцевых фасадов, где непонятно, что вокруг — стройка или помойка. 200 метров от ТТК — а мы как будто телепортировались в загаженный провинциальный городок, про такие любит писать блогер Варламов. Хлюпающая под ногами мартовская жижа, таджикская речь, горы мусора. Это «Группа ЛСР» продолжает строительство жилого комплекса «ЗИЛАРТ». В восточной части территории дома уже стоят, а тут, в центре бывшего автозавода, стройка в самом разгаре.
Олег Борисович вообще-то к ЗиЛу имеет отношение весьма опосредованное: его отец Борис Абрамов был заводским автогонщиком, в 1950-х годах гонялся за «Торпедо» на ЗИСе-112. Сам же Олег Абрамов на ЗиЛе никогда не работал. Но сейчас, на пенсии, он объединился с несколькими бывшими заводчанами и они стали бороться за сохранение исторического наследия. Благо здравомыслия и целеустремленности Олегу Борисовичу не занимать.
Инициативная группа — это, собственно, сам Абрамов плюс ветеран ЗиЛа Владимир Мазепа, Павел Ермаков, работавший до самых последних дней в СКБ Грачева, кадровик Виктор Агафонов и еще пара человек из профсоюза и совета ветеранов завода. Это такое не совсем формальное объединение людей, которое в СССР называлось словом «общественники». Де-юре от «общественников» ничего не зависит, но к ним так или иначе прислушиваются и на кое-какие процессы инициативная группа повлиять способна. В частности, Абрамов смог «пробить» увековечивание некоторых ключевых исторических деятелей, связанных с ЗиЛом, в названиях новых улиц и проездов «ЗИЛАРТа». Владелец «Группы ЛСР», главного застройщика зиловской территории, Андрей Молчанов слывет большим любителем русского авангарда и хотел дать улицам имена художников и архитекторов. Так, собственно, и получилось: появились улицы Щусева, Голосова, Родченко, братьев Весниных, набережная Марка Шагала и т. д. Но вместе с тем возникли и проспект Лихачева, Зиловский бульвар и улица братьев Рябушинских.
А не так давно инициативная группа была участником многостороннего совещания с новым руководством ЗиЛа, департаментом культуры Москвы, застройщиками и «МСЦ6 АМОЗИЛ». Такая встреча нужна была не только Абрамову и его коллегам, но и остальным, включая нового гендиректора АМО ЗИЛ Сергея Балдина (ставленника мэрии Москвы), назначенного совсем недавно и еще не успевшего толком разобраться в наследстве Игоря Захарова, бывшего директора ЗиЛа. А вопросов по так называемому историческому наследию ЗиЛа действительно много, и на некоторые из них сейчас пытаются по-своему ответить все вышеперечисленные интересанты.
Как мы знаем, аутентичный музей ЗиЛа, десятилетия располагавшийся в историческом здании бывшего заводоуправления (архитектора Константина Мельникова), был «расформирован».
Это не гипербола и не смелое допущение. Это факт работы «Группы Компаний ТЭН», построившей на территории ЗиЛа Ледовый дворец и ЖК «Парк легенд». «ГК ТЭН» в 2014 году взялась за реконструкцию здания музея, «выселив» оттуда экспонаты в малоприспособленный для этого прессово-сварочный корпус (ПСК), на тот момент еще действующий. Поначалу речь шла именно о реконструкции исторического здания, памятника архитектуры регионального значения.
Но во время этой еды пришел новый девелоперский аппетит и здание Мельникова подвергли кардинальному обновлению, сломав внутренние перегородки и оставив только «коробку». Потом внутри все построили заново, по проекту, не имевшему ничего общего с изначальным мельниковским замыслом. А вместо возвращения экспонатов заводского музея в здании решили сделать… музей хоккейной славы!
Музей хоккея вышел довольно формальным и безжизненным. Неудивительно: это место исторически с хоккеем никак не связано, да и организаторы сделали упор не на архивно-коллекционную работу, а на культурно-массовую. Здесь можно посидеть в кафе, посмотреть всякие интерактивы — потусоваться, короче говоря. И уйти, не оставив в памяти ни одной истории, ни одного яркого впечатления. Почему ради современного выставочного пространства нужно было курочить пространство историческое — непонятно, здравого обоснования этому нет. Но это у нас с вами нет, а у хозяев, очевидно, имеются свои резоны.
Знаете, о ком речь? Нет, неверно. «ГК ТЭН» продала свои зиловские активы структурам, близким, как принято писать в деловых СМИ, к структурам Аркадия Ротенберга.
Но нас в этой истории больше интересует судьба экспонатов. И судьба эта довольно печальна.
31 марта 2014 года по заводу издается приказ с обнадеживающим префиксом: «В целях сохранности экспонатов музея АМО ЗИЛ…».
Но как-то так вышло, что до нового места дислокации доехали не все экспонаты, что-то испортили, что-то исчезло. Сейчас уже сложно установить, какая часть музейного фонда была утрачена в этой суматохе, далеко не все экспонировалось в залах, многое хранили в запасниках. А описи в свое время составлялись без должной детализации или приблизительно. Примерно, так: «Ваза синяя, 1 шт.». То есть «простор для маневра» был велик.
Вместе с музеем ликвидировали и кабинет Лихачева, сохраненный даже в лихие постперестроечные годы, когда ЗиЛ активно менял собственников и руководителей.
Да, конечно, сам кабинет по конфигурации отличался от того, каким пользовался Иван Алексеевич, но историческая мебель и атрибутика испытание временем выдержали и даже прошли в 80-е годы реставрацию. На эту мебель многие годы смотрели, облизываясь, собиратели артефактов. Сейчас она в разобранном виде хранится в том же ПСК. И, по некоторым данным, находится не в лучшем состоянии и далеко не в полном комплекте.
А вот макеты автомобилей и стенды с историческими фотографиями и документами уцелели. Именно макеты сейчас представляют наибольшую ценность, многим из них по 30–40 лет, это ручная работа.
В этом месте мы с вами подходим к еще более щекотливой теме — коллекции автомобилей ЗиЛа. В упомянутом музее никаких автомобилей не выставляли ввиду недостатка площади. Поэтому зиловское собрание ютилось по нескольким местам. Наиболее ценные машины стояли в холле нового здания заводоуправления (высотки), многое «разбросали» по экспериментальному цеху, а часть грузовиков и вовсе «жила» под открытым небом.
Щекотлива эта тема потому, что…
…потому что на ЗиЛе этих машин больше нет. И началась их негромкая распродажа с отчуждения 6-го цеха.
Напомним: 6-й цех — это производство правительственных лимузинов. Отдельно стоящее здание, со своими сборочными цехами, складами и прочей инфраструктурой. Там же располагалось СКБ ЗиЛа и фирма «Депо-ЗиЛ», на коммерческой основе ремонтировавшая старые зиловские легковушки. И вот в декабре 2014 года на стол тогдашнему директору завода Захарову кладут такой документ:
Фактически Субботин просит продать ему 6-й цех «с потрохами», с полным складом запчастей, с производственной оснасткой и даже — внимание! — с «образцами автомобильной техники»!
Надо сказать, что письмо это появилось очень вовремя: буквально через несколько дней, 26 декабря, должен был состояться аукцион по продаже имущества, находящегося на балансе ООО «Кузовной корпус». Читай: тех же самых исторических автомобилей ЗиЛа. Впрочем, самые интересные и дорогие машины завод продавать никому не собирался, по крайней мере, такое намерение документально не зафиксировали. А зафиксировали совсем иное: сохранить коллекцию для будущего музея ЗиЛа. Вот список машин, имевшихся на заводе в тот момент:
Но публичный аукцион не состоялся! Ни 26 декабря 2014 года, ни позже (к теме аукционов мы еще вернемся).
А дальше начинается бизнес, в котором, разумеется, нет ничего личного.
Захаров, после некоторых колебаний, соглашается с предложением Субботина и распоряжается продать 6-й цех. Не единым лотом, не совсем в той конфигурации, на какую рассчитывал покупатель, но в довольно близкой и с определенным количеством автомобильных раритетов. И уже в самом начале 2015 года 6-й цех стал совершенно самостоятельным, независимым частным предприятием.
Вы думаете, Субботин бросил нефтяной бизнес, засучил рукава и пошел зарабатывать реставрацией ЗИЛов в свежекупленном цехе? Нет. Он просто выступил в роли «прокладки» при продаже актива. Роль эта малоуважаема, но чего не сделаешь ради друга… «Другом» оказался Кирилл Молодцов, на тот момент — замминистра энергетики РФ, а ныне — помощник главы администрации президента России. Повторяем медленно, по буквам: топ-менеджер нефтяной компании покупает актив в интересах замминистра энергетики. По сведениям наших источников, вся сделка обошлась в миллион евро. Какая часть этой суммы отразилась в бухгалтерской документации завода, а какая осела в карманах зиловских управленцев кэшем, нам неизвестно.
Почему мы так уверенно утверждаем, что конечным бенефициаром сделки был Молодцов? Мы опросили множество свидетелей этих событий, даже некоторых участников. По понятным причинам называние имен в контексте сотрудничества с Молодцовым вряд ли возможно. Но, поверьте, этот «секрет» — чисто полишинелевский, в тесном мире автомобильных коллекционеров и реставраторов всем известна эта нехитрая правда. При желании действия Молодцова в отношении 6-го цеха можно восстановить буквально по дням.
Для управления новым активом Кирилл Молодцов учреждает фирму с характерным названием ООО «МСЦ АМОЗИС». Разумеется, учреждает не сам (все-таки чиновник, публичный человек), а передоверив это дело своей дочери Елизавете.
Дочка, в свою очередь, от имени этого ООО создает другую фирму с похожим названием — ООО «МСЦ6 АМОЗИЛ».
Понятно, что не сама Елизавета Кирилловна всю эту запутывающую схему проворачивала, наверняка имелись компетентные помощники.
Если быть совсем точным, то первоначальным учредителем «МСЦ6 АМОЗИЛ» являлась фирма «Интермикс Мет», деятельность которой была зависима от чиновников Минэнерго (sic!). Но вскоре работу «Интермикса» парализовали иски кредиторов и банкротство, поэтому, видимо, эта фирма и выбыла из формальных учредителей активов Молодцова.
Официальным директором «МСЦ6 АМОЗИЛ» стала Юлия Куклина, красивая девушка со стальным характером. Прямых документальных связей Куклиной с Молодцовым по открытым источникам не прослеживается, за исключением одного факта: Юлия Сергеевна директорствует еще в одной конторе (ООО «УВТ»), где учредителем выступает сын Молодцова Кирилл.
Заметим, что в соучредителях «МСЦ6 АМОЗИЛ» с символическим 1% значится Андрей Мелькумов. Это известный реставратор, который выступал одним из «идеологов» продажи 6-го цеха Молодцову. Подробности, увы, нас просили не разглашать.
Интересна такая история. У Кирилла Молодцова был автомобиль «Юность» второго поколения (ЗИЛ-3207). И вознамерился хозяин сделать из раритета бизнесвэн. Чтобы, дескать, снаружи «Юность», а внутри — спорткар и люксовый отель. Этим проектом как раз и занимался Андрей Мелькумов в кооперации с ребятами из «Карди». Вышло, надо сказать, впечатляюще: дорого, аккуратно, удобно. Ходовую часть и двигатель взяли от GM, а салон превратили в комнату релаксации, достойную арабского шейха. Все на электроприводах, управляется с планшета, отделка дорогущая. От лоска хочется зажмуриться. Не только потому, что блестит, а потому, что блестит безвкусно, без гармонии с дизайном самой «Юности», аляповато. Но арабские шейхи как раз так и любят.
«Юность» эта, можно сказать, стала толчком для Молодцова: он увлекся ЗИЛами и, как говорят, одно время вынашивал идею приобрести вообще все «живые» машины первого и второго поколений, какие только продаются. А потом это увлечение переросло в покупку 6-го цеха и всей оставшейся зиловской коллекции.
Но вернемся в 2015 год.
МСЦ 6 под руководством Юлии Куклиной развернул кипучую деятельность. Рабочим начали платить зарплату, даже набрали некоторое количество новых людей. Интересно, что в первые месяцы деньги выдавались от имени вышеупомянутого «Интермикса».
Пошли заказы на ремонт и реставрацию, благо склады ломились от совершенно уникальных запчастей на лимузины. Такой лафы не было ни у кого из реставраторов! МСЦ 6 начал принимать участие в автомобильных выставках, что тоже давало устойчивый поток клиентов. Собственные машины реставрировались и продавались. Собирались новые. В общем, начался бизнес.
По-настоящему серьезным мероприятием МСЦ 6 стала продажа нескольких автомобилей в музей УГМК в Верхней Пышме. Посредником в этой сделке, по нашим сведениям, выступал Илья Кашин, глава холдинга Russian Racing Group. Кроме прочего, на Урал ушли шнекоход ШН-67, амфибия ПЭУ-1Б, седан 41041, кабриолет 410441 и несколько других абсолютных раритетов. Пресс-секретарь музея УГМК Мария Шалаева подтвердила приобретение шнекохода и амфибии, но отказалась сообщить имя продавца и сумму сделки. По нашим данным, за все проданные в Пышму машины МСЦ 6 мог выручить от 1 до 1,5 млн евро (с учетом услуг по реставрации сторонних лимузинов). Таким образом, первая же крупная сделка превратила покупку 6-го цеха и прилагавшихся к нему автомобилей в рентабельную затею.
На фоне такой прухи можно было сделать и широкий жест. И Молодцов его сделал. Под эгидой МСЦ 6 в январе 2017 года открылся музей АМО ЗИЛ в Сокольниках. Но вот незадача: не все автомобили, ранее проходившие по документам ЗиЛа как «музейные», к тому времени удалось приобрести. И МСЦ 6 просит Захарова отдать оставшиеся раритеты хотя бы на хранение.
Музей открыт и сейчас, всяк желающий может полюбоваться музейной коллекцией Кирилла Молодцова. Реально хорошей коллекцией.
Теперь давайте закончим сюжетную линию с аукционами.
Последняя попытка открыто продать автомобили датируется 15 мая 2018 года. Тогда все автомобили и двигатели (31 штуку) выставляли единым лотом за 5,2 млн руб. Но заявка была подана только одна, и аукцион отменили. Хотя по аукционной документации продажа единственному участнику допускалась. Можно предположить (только предположить!), что участник (ООО «Техника Плюс») был номинальным, а на самом деле на аукционе никто ничего продавать не хотел. Косвенно это подтверждают профайл фирмы и фамилия учредителя-гендиректора. Андрей Шпаков зарегистрировал целых две фирмы с названием ООО «Техника Плюс» и по обеим отсутствует информация о какой-либо деятельности. А работники 6-го цеха припоминают, что некий Андрей Шпаков в период становления МСЦ 6 занимался в этой фирме финансовыми вопросами и трудовыми договорами. И его считали одним из менеджеров «МСЦ6 АМОЗИЛ».
А еще у нас есть любопытный документ, подтверждающий аффилированность МСЦ 6 и «Техники Плюс». Этим договором от ЗиЛа к МСЦ 6 передаются автомобили на временное хранение в экспозиции музея. Те же самые, что полутора годами ранее (см предыдущее фото) МСЦ просил у ЗиЛа. Теперь, стало быть, уже завод готов платить музею в Сокольниках за хранение машин. Сумма символична, всего 1000 руб в год. Но сам этот факт говорит о том, что по состоянию на ноябрь прошлого года эти автомобили формально еще были собственностью ЗиЛа. Их не продали на аукционе в мае той же «Технике Плюс», чтобы потом отдать просто так, да еще и приплатить. Что-то мы в бизнесе не понимаем, определенно.
Давайте посмотрим на список того, что предлагалось к продаже в мае 2018 года:
Теперь, для сравнения, аналогичное приложение к аукционной документации 2014 года:
Если не принимать в расчет откровенно мусорные позиции типа ГАЗ-31029, то последний список выглядит мечтой любого автоколлекционера. И большинство этих машин так или иначе достались МСЦ 6. Как рассказал нам один из участников процесса, ЗиЛ многократно перекидывал машины между своими «дочками», имитируя аукционы или даже не имитируя. Этот процесс работал по типу криптовалютного миксера: если хочешь анонимности транзакции в биткоинах, надо «отмикшировать» электронные деньги через множество «левых» кошельков. Так и здесь: обилие ничего не значащих сделок маскировало увод реально дорогих автомобилей за формальный бесценок.
Сделаем необходимую оговорку: всех документов, иллюстрирующих схемы продаж зиловских раритетов, мы не видели. Но мы говорили с людьми, принимавшими прямое или косвенное участие в описанных процессах. Их рассказы во многом пересекаются.
Разумеется, мы направили запросы всем лицам и структурам, о которых идет речь. Прежде всего на сам ЗиЛ, его пресс-секретарю Татьяне Ломакиной. Полтора месяца ожидания подвигли нас к мысли, что ответа на запрос не будет. Хотя в том, что он получен администрацией ЗиЛа, сомнений нет.
Вот главные вопросы, на которые мы хотели бы получить ответы от ЗиЛа:
Но вместе с тем есть понимание риторичности этих вопросов. Все наши собеседники из числа бывших работников ЗиЛа сходятся во мнении, что никаких автомобилей у завода не осталось, все продано МСЦ 6 или другим структурам.
Но это не значит, что не будет заводского музея.
Музей может быть.
Этим сейчас и занимается инициативная группа, с которой мы начали рассказ.
Наиболее вероятный вариант — сделать экспозицию в здании бывшей второй проходной завода, той, возле которой стоит бюст Лихачева. Это небольшое здание само по себе историческое, ломать его пока не решаются. Если надстроить второй этаж, то может получиться около 2000 кв. м полезной площади. Как раз хватит, чтобы компактно разместить то, что осталось от прежнего музея — стенды, макеты автомобилей, что-то из кабинета Лихачева.
Чтобы этот план начал воплощаться, нужна сущая малость — разобраться с правом собственности на музейный фонд и найти инвестора.
Первую часть проблемы Олег Абрамов предполагает решить передачей экспонатов в собственность Музея Москвы с последующим возвратом их музею ЗиЛа на ответственное хранение. Другой, еще более смелый план — предложить Москве проинвестировать строительство музея на базе второй проходной завода и сделать его филиалом Музея Москвы. По словам Олега Борисовича, с представителями Музея Москвы уже были встречи по этому поводу, они готовы зиловскую коллекцию взять, но для этого нужно пройти ряд обязательных процедур — инвентаризации, оценки исторической и фактической ценности и т. д. Это, в принципе, осуществимо. Только вот инвестировать Москва в строительство и последующую эксплуатацию новой музейной площадки вряд ли будет.
Поэтому более приземленная надежда возлагается на… Кирилла Молодцова. Абрамов рассуждает так: МСЦ 6 за свой счет поддерживает выставку в Сокольниках, почему бы ему не делать то же самое на исторически более оправданном месте? Но очевидно, что на 2 тыс. кв. м, которые удастся получить после реконструкции проходной, автомобили толком не поставишь, хватило бы на стенды и макеты. Да и дорого: до 100 млн руб. на реконструкцию и подведение коммуникаций плюс непонятная, но явно немаленькая сумма на эксплуатацию здания.
Но Абрамов, понимая малореальность своих надежд, не унывает: Молодцовым круг потенциальных инвесторов не исчерпывается, предлагать эту затею будут и самому ЗиЛу, и ДК ЗиЛ, и представителям бизнеса. Теоретически даже можно постучаться в дверь владельца «Группы ЛСР» Андрея Мочанова, тем более что девелопер сохранил кое-что с разрушенного завода. На пустующей пока южной территории, примыкающей к железной дороге, мы увидели пресс под тентом и несколько грузовиков веселой раскраски. По мнению Абрамова, это элементы будущих арт-объектов в строящемся жилищно-музейном комплексе.
Но позвольте, а как же «Итэлма»? Эта фирма (точнее, ее подразделение — «Итэлма-бизнесстрой») тоже приобрела немаленькую часть зиловской территории, едва ли не самую лучшую: административную «высотку» и примыкающие к ней экспериментальный цех и инженерный корпус. Планы «Итэлмы» на эти здания не обнародованы, но, судя по некоторым данным (например, на плане развития территории на месте экспериментального цеха нарисован сквозной проезд), они пойдут под снос. А потом возведут новые корпуса, под технопарк.
Главное же в том, что «Итэлма» приобретала означенные строения с некоторым обременением: выделить в одном из новых зданий место для музея ЗиЛа площадью 2 тыс. кв. м сроком не менее чем на пять лет. Может быть, это решит все проблемы?
Мы неоднократно пытались связаться с представителями «Итэлмы-бизнесстроя», просили перезвонить, отсылали письменные запросы. Тщетно. Отозвался только один из топ-менеджеров «материнской» «Итэлмы» Сергей Шаров, который на вопрос о музее ответил лапидарно: «Если у “Итэлмы” есть обязательство — значит, оно будет выполнено». Представитель «Итэлмы» Юрий Астахов, кстати, посетил недавнее совещание, но определенно позицию фирмы не сформулировал.
Абрамов полагает «Итэлму» не очень удачным вариантом; судя по всему, «общественникам» запала идея делать музей именно в здании проходной. К тому же непонятно, что будет через пять лет, когда для «Итэлмы» музейное обременение потеряет силу.
Короче говоря, процесс создания музея пока представляет собой конкурс идей, от здравых до завиральных. И трудно предсказать, какая из них «выстрелит».
Тут мы опять возвращаемся к интересам МСЦ 6. Один из наших зиловских собеседников рассказал о разговоре с Юлией Кулиной, в котором она недвусмысленно выразила желание приобрести самые интересные экспонаты из музейного фонда. Видимо, те самые макеты автомобилей и, возможно, кое-какие ценные исторические документы. А это входит в отрицательный резонанс с планами инициативной группы. Да что там: просто им противоречит. Практика показала, что возможности Молодцова влиять на внутризиловские процессы, обращая их в свою пользу, практически безграничны. Следовательно, если намерение Куклиной не блеф, инициативной группе стоит готовиться к пересмотру концепции музея. Ибо музею вообще мало что останется.
Но проблемы есть и у Молодцова. Еще одну зиму 6-й цех точно не переживет: работать без отопления невозможно, да и перманентная угроза сноса здания не добавляет оптимизма при долгосрочном планировании. Судя по всему, придется съезжать. Но полноценно перенести все производство лимузинов на новое место малореально. Так что, по всей видимости, после переезда 6-й цех превратится в обычную реставрационную мастерскую. А за оставшиеся несколько месяцев из нынешнего производства попробуют выжать максимум. Значит, к осени на рынке появятся еще несколько восстановленных автомобилей. И не исключено, что МСЦ 6 удастся реставрировать уникальный автобус ЗИС-127.
Есть еще один странный сигнал: вышеназванные ООО («МСЦ6 АМОЗИЛ» и «МСЦ АМОЗИС») с недавних пор находятся в стадии ликвидации. Возможно, это рутинная процедура смены юридических лиц. Но за этим может стоять и намерение Молодцова вообще свернуть производственно-реставрационную деятельность, ограничившись музейно-коллекционной.
Впрочем, это не более чем предположения.